"Не умолчим вот о чём: и среди наших стражей были "саботажники". Я хочу упомянуть только начальника того лагеря, где я находился в последний период и из которого был освобождён, - эсэсовца. После освобождения лагеря выяснились обстоятельства, о которых раньше знал только главный врач, тоже заключённый: этот начальник тратил немалые деньги из своего собственного кармана, чтобы приобретать в аптеке ближайшего селения лекарства для заключённых. Эта история имела продолжение. После освобождения заключённые-евреи спрятали эсэсовца от американских солдат и заявили их командиру, что они выдадут этого человека только при условии, что ни один волос не упадёт с его головы. Командир дал им в этом слово офицера, и только тогда ему был предоставлен этот эсэсовец. Американское командование снова назначило его начальником лагеря, и он организовывал для нас питание и сбор одежды среди населения окрестных деревень.
...
Из этого следует вот что: если мы говорим о человеке, что он - из лагерной охраны или, наоборот, из заключённых, этим сказано ещё не всё. Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая, безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения. Здесь нет чётких границ! Не следует внушать себе, что всё просто: одни - ангелы, другие - дьяволы. Напротив, быть охранником или надсмотрщиком над заключёнными и оставаться при этом человеком вопреки всему давлению лагерной жизни было личным и нравственным подвигом.
...
Мы изучили человека так, как его, вероятно, не изучило ни одно предшествующее поколение. Так что же такое человек? Это существо, которое всегда _решает_, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, гордо выпрямившись, с молитвой на устах".

Виктор Франкл.
"Сказать жизни 'Да'. Психолог в концлагере".